Инженер-изобретатель, напарник Стива Джобса, который создал вместе с ним компанию Apple, Стив Возняк (Steve Wozniak) считает, что искусственный интеллект (AI) станет настолько умным, чтобы заменить человеческий мозг и может привести к массовой потере рабочих мест.
В кулуарах на саммите ET Global Business Summit Стив, известный под псевдонимом Woz, заявил, что выступает против протекционизма и хотел бы, чтобы интернет оставался свободным, равноправным и беспристрастным. Предлагаем вам адаптированный перевод интервью с господином Возняком от редакции The Economic Times.
– Насколько оправданы опасения, что AI и машинное обучение отнимут у нас работу?
Около 200 лет назад подобные суждения были в Манчестере, в Великобритании. Тогда появились мощные заводы и фабрики, способные производить дешевые продукты. Ни одна машина не имела интеллект, чтобы понимать, что ей нужно делать. Люди приказывали машинам, какую работу выполнять, и аппараты отлично это делали. Мы создаем технологию, которая упрощает решение наших задач. Машины выполняют рутинную работу в сотни и тысячи раз быстрее, благодаря чему у людей появляется возможность посвящать наше время и ум другим вопросом.
– Все же, сейчас компании нанимают все меньше работников
А разве есть нехватка рабочих мест? Как минимум, в США у людей есть работа. Время от времени происходят обвалы на фондовом рынке, также иногда случаются такие вещи как «падение доткомов», и много людей теряют работу. Но это не означает конец мира, поскольку со временем все налаживается.
– Билл Гейтс и Илон Маск заявили, что AI может стать опасным...
Стивен Хокинг говорил то же самое. Но еще за 2 года до них я озвучил аналогичную мысль. Потом я много думал о том, что такое интеллект. Ведь эти работы совершенно не похожи на интеллект человека, они не работают, как человеческий мозг. Я глубоко изучил мозг человека, даже почти получил степень по психологии. И вот к какому выводу я пришел: не существует машины, которая могла бы поставить перед собой вопрос: «что мне делать сегодня»? Машины вообще не мыслят таким образом. Они могут выполнять только ту работу, на которую мы им конкретно указываем. И то — только после обучения, которое требует тысячи повторных операций. Это не интеллект. И это даже менее разумно, чем задание, в котором нужно собрать все красные кубики и положить их в красный чемодан.
– То есть, сейчас AI не представляет угрозы. А как насчет будущего?
Речь идет о предположении, что мы будем обрабатывать больше информации, чем мозг. Даже если мы не знаем, как именно структурирован мозг.
Возможно, когда-то мы разработаем машину, которая будет мыслить и разговаривать так же, как вы и я. И даже не исключено, что машина будет программировать лучше, чем человек. Хотя я в это не верю. Мы даже не приблизились к созданию искусственного интеллекта, который думает, как человек. Так, поисковая система Google способна пересмотреть 80 000 фотографий собак и иногда верно распознавать ее изображение. В то же время, покажите фотографию собаки годовалому ребенку только один раз, и он запомнит собаку навсегда. Ребенок отлично знает, как выглядит собака, какой у нее хвост. Поэтому в слове Artificial Intelligence я согласен с «А», но не с «I» искусственного интеллекта.
– Google, Facebook и другие собирают и контролируют данные. Стоит ли их разделить на более мелкие компании?
Я хочу, чтобы интернет был свободным, равноправным и беспристрастным. Как потребитель, я хочу покупать вещи и самостоятельно делать свой выбор. В системе поиска Google кто-то заплатил за то, чтобы информация о его товарах была наверху. Компании используют деньги как способ попасть в верхние строки результатов поиска, и мне это не нравится. Люди должны иметь возможность видеть и оценивать множество различных позиций на рынке. Трудно сказать, почему у нас нет четкой идеи относительно того, когда компания должна быть разделена и почему.
– Если бы вы сейчас работали с Apple, что бы сделали по-другому?
Я бы попробовал расширить отделы, которые работают над различными направлениями далеко от центрального кампуса. Я бы отошел от идеи центрального кампуса, зато позволил бы разным командам специалистов самостоятельно изобретать собственные решения, но – под надзором генерального директора. Кроме того, я бы усилил подразделение по разработке компьютеров и попытался вернуть Macintosh славу основного вычислительного элемента.
Это лишь один пример. Если продукты сильно зависят друг от друга, это замедляет развитие. Поэтому я бы сделал шаги, нацеленные на скорейшее создание инноваций.
– Согласны, что Apple стала слишком зависимой от iPhone?
Apple сделала много шагов, чтобы сохранить имидж хорошей компании. Люди доверяют iPhone и Apple. Им не нужно беспокоиться о том, что телефон усложнит их жизнь. С другой стороны, это настолько мощный экономический драйвер, когда упадут продажи iPhone, то вместе с ними пойдет вниз и компания. Ведь iPhone и некоторые совокупные приложения и сервисы – главная часть прибыли. Есть HomePod, HomeKit, Apple TV, часы Apple Watch; кроме того, в машине мы используем Apple Car Play.
Некоторые из этих разработок будут развиваться и дальше. Но один из продуктов Apple мы, можно сказать, принесли в жертву – компьютер. Стив Джобс никогда полностью не понимал всю сущность компьютерного направления, включительно с аппаратным и программным обеспечением, и я думаю, что и до этого дня ситуация в компании не изменилась. Раньше компьютеры Apple покупали дизайнеры, художники-графики, издательства, а теперь Apple утратила доминирующее положение на этом рынке. Все покупают HP, Dell.
– Но Macbook, как и раньше, очень популярен
Да, Mac – лучший лэптоп в мире и очень популярен, но он больше не является основным источником прибыли для компании. Очень приятно находиться в экосистеме Apple, в которой у вас есть компьютер Mac, iPhone, Watch, и все они прекрасно работают вместе, даже Apple TV.
– Какое будущее смартфонов, с вашей точки зрения?
Я думаю, что они останутся карманными, которыми являются сейчас. В этом утверждении я отталкиваюсь от автомобилей. Ведь они не изменились за последние 100 лет – все те же 4 колеса и кабина для людей. Смартфоны не переносятся в наш мозг, они, как и ранее, будут находиться в кармане.
– Считаете ли вы актуальными ПК, хотя сегодня у каждого есть смартфон?
Мое видение меняется очень быстро. Я хочу быть в курсе всех новых продуктов, которые только появляются на рынке. Но я никогда не переходил только на использование смартфона. Дома я не применяю телефон для отправки электронных писем или текстовых сообщений. Мне нравится компьютер с большим экраном.
Иногда программы не способны работать на маленьком экране, иногда это не является препятствием. И много приложений, таких как социальные сети, электронная почта, текстовые сообщения и прочее вы можете запускать даже на смарт-часах. Вам не нужно иметь телефон. Мне нравятся такие упрощения. Но компьютер, как и раньше, является сердцем моей жизни, поэтому я не расстаюсь с ним.
– Apple станет самой прибыльной компанией в ближайшие годы?
Я не анализирую финансовые показатели и я не мыслю бизнес-категориями. Я оцениваю продукты и технологии. Да, я читал о том, что Apple может стать первой компанией в мире с капитализацией $1 трлн, так же как и Amazon. Компании, которые выпускают хорошие продукты, которые нужны людям, всегда имеют шанс достичь успеха.
– Много людей направляются в Кремниевую долину, хотя теперь обострились протекционистские движения...
Я выступаю против любых протекционистских движений. Абсолютно уверен, что мы должны быть открыты. По своим убеждениям я частично является буддистом. Много людей спрашивают меня, откуда я родом. Вместо ответа, что я из Калифорнии, я говорю им – с планеты Земля. Я чувствую родство со всеми людьми. Даже если кто-то плохо относится ко мне, то я к нему отношусь хорошо.
– Кем из людей вы восхищаетесь?
Я восхищаюсь Джимми Морганом, художником из Диснея – он является живописцем, а не техническим мечтателем. Я восхищаюсь любым человеком, который хорошо выполняет свою работу, например, Илоном Маском. Мне нравится Тим Кук и его отношение к людям. Мы были первой технологической компанией, где женщины получали зарплату наравне с мужчинами.
Сейчас много говорят о дискриминации, но я не согласен с такими странными взглядами в Кремниевой долине. Я никогда не замечал гендерной дискриминации. Хотя очевидно, что подобные диспропорции есть в любой отрасли. Когда я вернулся в Беркли через 10 лет, то обнаружил, что три четверти студентов были из Индии и Азии, а гендерный баланс составлял «50 на 50».
– Вопрос напоследок: вы жалеете, что не играли более активную роль в компании Apple?
Никогда не жалел. Я рад тому, кем всегда был. В возрасте 20 лет я создал собственную философию, живу и умру с этим. Мне нравятся технологии, интересные вещи, необычные люди.